Неточные совпадения
Рахель отдала 200 р., больше у нее не было, остальное она пришлет дня через три, через Мерцалову,
забрала вещи и уехала, Мерцалова посидела еще с
час, но пора домой кормить грудью ребенка, и она уехала, сказавши, что приедет завтра проводить на железную дорогу.
— Полицмейстер приезжал ночью с квартальным и казаками,
часа через два после того, как вы ушли от нас,
забрал бумаги и увез Николая Платоновича.
— Отпираю, а у самого руки трясутся, уже и денег не жаль: боюсь, вдруг пристрелят. Отпер.
Забрали тысяч десять с лишком, меня самого обыскали,
часы золотые с цепочкой сняли, приказали четверть
часа не выходить из конторы… А когда они ушли, уж и хохотал я, как их надул: пока они мне карманы обшаривали, я в кулаке держал десять золотых, успел со стола схватить… Не догадались кулак-то разжать! Вот как я их надул!.. Хи-хи-хи! — и раскатывался дробным смехом.
— Ишь когда его
забрало… Я четверть
часа сижу здесь, а был уж он там… Аки лев рыкающий в пустыне Ливийской. Всех запарит! — обращается ко мне из ванны рядом бритый старичок с начесанными к щекам седыми вихорками волос.
Он приходил в раздевальню «дворянского» отделения, сидел в ней
часа два, принимал от приказчика выручку и клал ее в несгораемый шкаф. Затем звал цирюльника. Он ежедневно брился — благо даром, не платить же своему деньги, а в одиннадцать
часов аккуратно являлся брат Федор,
забирал из шкафа пачки денег, оставляя серебро брату, — и уходил.
По показанию кухарки и горничной, Ольга Александровна
часов в одиннадцать вышла из дома с ребенком, через полчаса возвратилась без ребенка, но в сопровождении Рогнеды Романовны, на скорую руку
забрала кое-что в узлы, остальное замкнула и ушла.
Кроме купцов, отправленных в служители в холерный госпиталь, Баранов стал
забирать шулеров, которые съехались, по обычаю, на ярмарку. Их он держал по ночам под арестом, а днем посылал на грязные работы по уборке выгребных и помойных ям, а особенно франтоватых с девяти
часов утра до обеда заставлял мести площади и мостовые у всех на виду.
— Помилуйте, сударь! да если я не потешу Владимира Сергеевича, так не прикажите меня целой месяц к корыту подпускать. Смотрите, молодцы! держать ухо востро! Сбирай стаю. Да все ли довалились?.. Где Гаркало и Будило? Ну что ж зеваешь, Андрей, — подай в рог. Ванька! возьми своего полвапегова-то кобеля на свору; вишь, как он избаловался — все опушничает. Ну, ребята, с богом! — прибавил ловчий, сняв картуз и перекрестясь с набожным видом, — в добрый
час!
Забирай левее!
Рябинин. Сердитая! Значит — решили:
часов в шесть утра посылай наших солдат, они
заберут муку и отвезут половину — себе, половину — на фабрику, прямо в казарму. Бабы сразу увидят, что большевики не только обещают, а и дают. Ясно, леший?
В 9
часов проснулась графиня, и Матрена Тимофевна, бывшая ее горничная, исполнявшая в отношении графини должность шефа жандармов, пришла доложить своей бывшей барышне, что Марья Карловна очень обижены и что барышниным летним платьям нельзя остаться здесь. На расспросы графини, почему m-me Schoss обижена, открылось, что ее сундук сняли с подводы, и все подводы развязывают, добро снимают и набирают с собой раненых, которых граф по своей простоте приказал
забирать с собой. Графиня велела попросить к себе мужа.